Помимо воскресных служб, Отец многому учил нас при любом удобном случае. Его слова помогали нам поддерживать высокий духовный настрой. Часто всего несколькими словами он умел дать именно то наставление, в котором мы нуждались больше всего. Это удавалось Отцу благодаря его глубокому интересу и пониманию по отношению к каждому члену Церкви. Отцу не часто удавалось поговорить с кем-то по отдельности, но он внимательно наблюдал за нами, когда мы молились или разговаривали друг с другом. Он мог понять характер человека по одному сказанному им слову. Когда я допускал ошибку, Отец не указывал мне на нее тут же, лишь когда мы вместе куда-либо шли или на одном из собраний. Отец давал наставления таким образом, что только я один понимал их цель. Это всегда проходило в очень спокойной обстановке.
Лидеры имеют привычку указывать на ошибку брата или сестры таким образом, что всем становится понятно, о ком идет речь. Отец не разделяет такого подхода. Он учит так, что никто, кроме провинившегося, не поймет смысл и цель сказанного.
Кроме того, Отец не говорит открыто о том, что ты сделал неправильно. Он говорит о воле Бога, сердце Иисуса и пути наших предков, что естественно приводит человека к оценке своих действий. Приведу вам пример из своего опыта. Однажды летним днем Отец разговаривал с новыми гостями в маленькой комнате. Я слушал и постепенно стал засыпать. В конце концов, вопреки своей воле, я заснул. Когда гости разошлись по домам, мы с Отцом, как обычно, пошли на гору, чтобы поразмышлять, глядя на раскинувшийся внизу город. На обратном пути мы присели отдохнуть на склоне. Отец начал очень спокойно: "Когда новые гости слушают, а кто-то спит, этот сон причиняет им вред". Я слушал Отца, и по неведомой мне причине у меня из глаз текли слезы, хотя он меня не ругал, а просто говорил, как мне надлежало поступить. Так Отец воспитывал меня.
Если мы вместе шли куда-нибудь, Отец делал краткое замечание, которое заставляло нас задуматься. Отец говорил мало, но и в его молчании мы угадывали глубокий смысл. Не произнося ни слова, он заставил нас понять многое. Однажды мы шли через колосящееся ячменное поле. Отец слушал, какие мысли у меня возникают при взгляде на него. Иногда он предлагал мне задавать вопросы. А иногда спрашивал сам, готов ли я до конца посвятить себя выполнению вместе с ним Божьей воли. Отец укреплял каждого из нас в решимости оставаться с ним, что бы ни произошло.
Отец намеками наводил нас на мысли, к которым мы сами бы не пришли. Он горячо молился за братьев и сестер, выслушивал историю жизни каждого, всегда проявлял интерес к своим последователям, внимательно наблюдая за всеми в повседневной жизни, чтобы индивидуально направлять братьев и сестер. Это удавалось Отцу благодаря его непоколебимой решимости заставить братьев и сестер понять Сердце и волю Бога.
Отец не все время говорил: он также слушал рассказы братьев и сестер о себе. Выслушав историю жизни 20 человек, можно многое узнать. Отец не делал своих выводов. Он учил Принципу, а члены Церкви подтверждали истинность его слов примерами из своего духовного опыта и жизненного пути. Итак, рассказы людей играли очень важную роль в объяснении и подтверждении правоты Принципа.
Воскресная служба обычно продолжалась до полудня, потом мы обедали вместе с Отцом. После обеда Отец беседовал с нами, отвечая на вопросы. Так же проходили и будни. В церкви собиралось много людей, которые разговаривали с Отцом и оставались с ним на обед. К нам приходил один человек с больным желудком, но еда, которой угощали в церкви, казалась ему восхитительной. Кто-то дал ему пищу, недоеденную Отцом. Он съел ее с глубокой благодарностью и в результате болезнь стала постепенно проходить. Он сам рассказывал нам о том, как излечился. После этого рис, который готовили в церкви, стали называть "лечебным".
Если я буду останавливаться на всех подробностях, то рассказ только о периоде жизни в Пхеньяне займет много времени. На этой неделе я хочу рассказать о времени, когда Отец попал в тюрьму. Вы уже знаете, почему он туда попал. Неужели, по-вашему, Отец с самого начала знал, что он должен будет сидеть в тюрьме? А Иисус? Думал ли он, что ему придется пойти на крест? Вначале Иисус об этом не думал, но допускал, что, если падшие люди не последуют Божьему провидению, он будет вынужден пойти на крест.
Меня забрали в полицию вместе с Отцом; он был спокоен, но в то же время в нем чувствовалось напряжение. Часть пути нас вели по многолюдной улице. Если в ночной тиши слышно дыхание спящего рядом, то на такой улице обычно невозможно расслышать дыхание человека, идущего рядом, но тогда даже сквозь уличный шум до меня доносилось тяжелое и глубокое дыхание Отца.
Полиция считала Отца каким-то колдуном, потому что, раз услышав его, люди оставались в его Церкви. Некоторые глубоко верующие последователи традиционных церквей прекращали все отношения со своей церковью, которую посещали десятки лет. После этих встреч мужья или жены, которые до этого были любящими супругами, заботливыми родителями и послушными детьми, не возвращались домой. Поэтому полиция была убеждена, что Отец с помощью магии гипнотизирует людей. Блюстители закона находили особенно странным тот факт, что после того, как один из супругов слушал лекции по Принципу, молодые пары прекращали супружеские отношения. И власти вообразили, что в Церкви практикуются недозволенные сексуальные отношения. Чтобы испытать Отца, ему не давали спать целую неделю. Стражники по очереди дежурили возле него. В туалет Отца сопровождали два-три охранника. А Отец нашел способ спать с открытыми глазами; трехминутный сон давал ему силы выдержать несколько часов пытки.
В период становления Церкви в Пхеньяне у Отца ни одного дня не проходило без слез. Но, попав в тюрьму, он перестал плакать. Зная, как любит его Небесный Отец, как Ему будет горько видеть слезы Своего сына, он перестал плакать, чтобы утешить Сердце Бога. Я думаю, попав в тюрьму, Отец чувствовал, словно зашел в тупик после года и восьми месяцев служения братьям и сестрам, ведь он любил их и заботился о них. Но Небесный Отец ясно дал ему понять, что в тюрьме его ждет один молодой человек. Разумеется, Отец был готов пойти даже на смерть, чтобы осуществить волю Бога, но тогда ему пришлось задуматься, как практически преодолеть проблему, с которой он столкнулся.
Так бывает и у вас, когда вы принимаете решение идти по пути Бога, несмотря ни на что, и, столкнувшись с трудностями, думаете, как с ними справиться. Когда в спокойной обстановке мы молимся Богу, то чувствуем, что Он с нами. Но когда начинаются гонения, кажется, что даже Бог вас бросил и вы в полном одиночестве. Вот тогда Бог вернется к вам. Когда вы страдаете от беспокойства, одиночества или проблем, Бога нет рядом. Бог появится снова, когда этот период пройдет. Поэтому среди опасностей и страхов сохраняйте спокойствие в душе, и Бог снова будет с вами.
Пока вы сохраняете в себе сбалансированность действия отдавания-и-принятия, Бог может воздействовать на вас. Трудно становится тогда, когда ваше действие отдавания-и-принятия с Богом прерывается. Вы не можете быть с Богом вне отношений отдавания-и-принятия. Возникающее в душе чувство тяжести означает, что вы оторвались от Бога. Бог может действовать, лишь когда между вашими душой и телом существуют гармоничные отношения отдавания-и-
-принятия, основанные на Его воле. Что произойдет, если в основе отношений отдавания-и-принятия окажется сатана? Вы полагаете, Бог сможет к вам прийти? Это невозможно. Тогда вы окажетесь во власти сатаны. Ваше внутреннее беспокойство станет красноречивым знаком, что вы уходите от Бога, и предупреждением, что надо немедленно возвращаться. В очень нелегкой ситуации Отец успокаивал и подбадривал Бога. Вот почему никто не видел его слез.
Ввиду этой особой природы Отца Небесный Отец подготовил для встречи с ним одного человека. Даже попав в тюрьму, Отец был более полон надежд, нежели отчаяния. Какой человек ожидал его? Им был один юноша, приговоренный к смертной казни. Он содержался в одиночной камере. Однажды он услышал голос, который звал его. Оглядевшись, он не увидел никого. Потом он снова услышал голос, но поблизости опять никого не было. Услышав зов в третий раз, он отозвался: "Да?" И тут он увидел седовласого старца, который сказал ему, что он не умрет и что ему надо приготовиться к встрече с молодым учителем с Юга. Сказав это, старик исчез. Прошло время, молодой человек забыл это видение и уже ожидал приведения приговора в исполнение. Однако случилось неожиданное: его дело пересмотрели, заменив казнь пятью годами тюремного заключения. Предсказание сбывалось. Ему бы следовало поблагодарить за это Бога и подготовиться к встрече с Отцом, поскольку его жизнь была спасена, но от радости он об этом совсем забыл. Со всеми это случается.
Однажды он услышал сердитый голос седовласого старца, который окликнул его по имени. Он отругал молодого человека за то, что тот забыл свое обещание. Потом ему явились его собственные родители. Отец сказал, что отведет его туда, где находится Истинный Отец, и велел идти за собой. Они пришли во дворец, где была лестница, по которой они стали подниматься, сначала перешагивая через три ступени, потом наступая на каждую ступень, пока перед ними не оказался трон. Они трижды отдали земной поклон; поднять голову было невозможно — столь велики были святость и свет этого места. Отец велел сыну посмотреть в лицо сидящего на троне. Потом они снова спустились вниз, отец исчез, а молодой человек пришел в сознание. Это был не сон. Позднее Отца, приговоренного к пяти годам заключения, поместили в ту же камеру.
В той маленькой камере содержалось около 20 заключенных. В углу находился туалет, входная дверь была зарешечена. Разумеется, самый свежий воздух был у входа. В тюрьме имелся свой старший; те, кто давно сидел, "старики", размещались ближе к выходу, а новички — рядом с туалетом. Зная по опыту тюремные законы, Отец представился сокамерникам и сам сел возле туалета. Кем бы ни был заключенный на воле: профессором, священником, правительственным служащим, в тюрьме к нему относятся как к вору. Попавший в тюрьму раньше всех, будь он вором или кем-либо еще, становился старшим, а новенький, даже если он был на воле начальником или министром, должен ему подчиняться. Тот, кто пытался сохранить в тюрьме свой прежний социальный статус, подвергался издевательствам со стороны других заключенных, такому человеку не выжить. Вы этого не знали, не правда ли?
Злой старший обычно заставлял новичка делать что-нибудь унизительное, например ползать на коленях; или человека пинали ногами, предварительно завернув в простыню, чтобы он не видел, кто его бьет. Кем бы человек ни был прежде, совершив преступление, он становится обычным заключенным. Отцу были знакомы правила тюремной жизни, он, представившись, без осложнений приспособился к обстановке. Старшим в камере, куда посадили Отца, был тот самый юноша. Он сразу проникся расположением к Отцу, сам не понимая почему, и вопреки всем правилам позволил Отцу сесть рядом с собой. Ему почему-то захотелось услышать историю Отца.
Зная систему, принятую у коммунистов, в тюрьме Отец ничего не говорил. Под видом политических или идеологических преступников власти подсылали шпионов, чтобы настоящие преступники приняли их как своих товарищей. И тогда преступники выдавали все свои секреты. Зная, что на этого молодого человека возложена особая миссия, Отец начал с ним разговаривать, и юноша постепенно начал понимать, что Отец — именно тот, о ком говорил седовласый старец. Он так был тронут этим, что поклялся стать последователем Отца. И стал им. Его звали г-н Ким — как и меня.
На этом я сегодня закончу. Большое спасибо.