Когда я рассказывал вам о жизни Отца в тюрьме, у меня возникло чувство, будто я провел в заключении целую жизнь. Но сегодня я хочу рассказать вам о том, как сложилась жизнь Отца после тюрьмы. То, о чем я вам рассказывал до сих пор, не просто история о прошлом; главное то, что Отец продолжает так жить и сейчас. Поэтому все, что вы слышали до сих пор, было очень важно: было, есть и будет таким, потому что Отец и сейчас живет, как раньше.
Я знаю, мне бы следовало говорить о прошлой жизни Отца в связи с настоящей его жизнью, но, к сожалению, не могу, так как это заняло бы слишком много времени. Пожалуйста, поймите меня правильно.
Отец вышел из тюрьмы, сумев выжить там, где это считалось невозможным. Чтобы добраться до Пхеньяна, ему потребовалось 10 дней. С ним был его ученик, который не вернулся к себе домой, хотя это было рядом с тюрьмой, а пошел за Отцом в Пхеньян, решив следовать за ним до конца жизни. Имея семью, он, однако, не пошел домой, несмотря на то, что он испытал в заключении. Из этого видно, как сильно он любил Отца.
В то время царила ужасная неразбериха. Войска ООН отгоняли северокорейскую армию, которая поспешно отступала, а гражданское население бежало на юг. Все солдаты северокорейской армии были бриты наголо, у Отца тоже была бритая голова. Из-за этого Отца несколько раз чуть не расстреляли, принимая за солдата из Северной Кореи. Каким-то образом Отцу удалось избежать многих опасностей и благополучно добраться до Пхеньяна. Наступил день 14 октября 1950 года. Начиналась зима, в горном районе было совсем мало пищи, потому что крестьяне бросили свои фермы и ушли на Юг. Единственной пищей Отца была мороженая гнилая картошка, благодаря которой он и выжил.
Расскажу вам об одном случае, который трудно понять. Я был вместе с г-жой Оку, духовно открытой женщиной, в ее доме. Отец знал, где находится этот дом, и прислал туда одного из своих учеников, а сам в это время оставался в четырех километрах от него в доме своей тети. Мы зашли к Отцу вместе с другими учениками и пригласили его в дом г-жи Оку. Тогда Отец вернулся с нами в тот дом. Почему он сразу после тюрьмы не пришел к г-же Оку? Вы не заметили этой странности в его поведении? Нам следовало идти в Хыннам и ждать Отца там, беспокоясь о его жизни больше, чем о своей. Если бы мы по-настоящему верили в Отца и служили ему, мы ждали бы его у Хыннама, даже с риском для своей жизни.
Как бы вы поступили на нашем месте? Мы должны были ждать Отца у Хыннама и потом привести его в Пхеньян. Мы не поняли этого и жили в доме г-жи Оку. Отцу пришлось сделать так, чтобы мы сами пришли к нему, он не пошел к г-же Оку сразу после тюрьмы. Понимаете?
Отец начал навещать братьев и сестер, с которыми был связан, когда жил в Пхеньяне. Хотя он знал, что и братья, и сестры, и духовно открытые люди ушли из его Церкви, сам он навестил каждого. Если Отец не мог пойти сам, он просил сходить меня или другого брата. Отец сразу сообщил всем, что он вернулся из тюрьмы; он оповестил об этом даже старых и больных членов Церкви. Это очень важно. Понимаете почему? Потому, что это не просто человеческие отношения, это вечные отношения, поддерживать которые мы поклялись перед Богом. Два года и восемь месяцев Отец молился о братьях и сестрах, которые за это время ни разу его не навестили, и он знал духовно и от других членов, что они покинули его. Отец сам встречался с ними и завязывал отношения, поэтому он не мог порвать все связи, пока сам не встретил снова этих людей, чтобы проверить, действительно ли они его бросили. Если бы они пошли тогда за Отцом, трудностей бы не возникло.
Выйдя из тюрьмы, Отец пробыл в Пхеньяне 40 дней. Все 40 дней он навещал братьев и сестер, сообщая им, что благополучно вернулся. Некоторые даже прогоняли Отца, но он к ним все равно приходил, так что в духовном мире им не в чем обвинить Отца. Физическая семья Отца и его родственники жили в трех днях ходьбы от того места. Когда он обошел за 40 дней всех своих учеников, нам нужно было уходить на Юг и мы не успели навестить его родных, хотя до них было всего 500 километров. Отец думал больше о своей духовной семье, с которой он связан Словом Божьим, чем о физической.
Когда Отец вернулся в Пхеньян, там оставалось лишь несколько членов Церкви. Приблизительно дня через три после возвращения он собрал их и достал рисовую муку, которую сберег в тюрьме. Люди присылали ее Отцу в тюрьму. Это был отварной высушенный рис, обжаренный и перемолотый в муку. В тюрьме такую муку разводили водой и пили. Я уже говорил, как плохо было в заключении с пищей, но Отец сохранил ее в тюрьме и не стал есть по дороге домой, хотя был голоден. Он хотел разделить ее со своими братьями и сестрами, которые ждали его в Пхеньяне. Отец сказал, что по праздникам в тюрьме из муки готовили рисовый пирог, и тогда он приготовил такие же пироги для нас.
Отец сохранял спокойствие даже в тяжелых обстоятельствах. Он просто не воспринимает их как трудности. Предположим, вы открыли свое дело, прогорели и потеряли все деньги. Вы переживаете, нервничаете. Как поведет себя в такой ситуации Отец? Отец подумает, что он рискнул и проиграл все деньги. Он не утруждает себя мыслями о проигрыше. Естественно, на войне у генералов бывают и победы, и поражения. Обычно мы впадаем в такое отчаяние после первой неудачи, на вторую попытку нас уже не хватает. Преодолевая трудности, Отец полон решимости в следующий раз сделать лучше. Совершив ошибку, не зацикливайтесь на переживаниях. Пусть она, наоборот, станет стимулом и побудит вас рискнуть еще раз. Я имею в виду, что вы должны изменить свои образ мыслей и отношение.
Итак, я остановился на том, что Отец раздал нам рисовые пироги. Вы можете воспринять это несерьезно, но за этим стоит глубокий смысл. То, что Отец принес с собой эту рисовую муку в подарок ученикам, оставшимся ему верными, очень ценно для нас. Ведь он мог ее съесть, находясь в ситуации такого рода, когда люди начинают думать, что пища ценнее самой жизни. Глубоко задумайтесь, какое у Отца сердце. Находясь на грани жизни и смерти, он хотел сделать что-то приятное для своих духовных детей. Ту драгоценную муку он сохранил им в подарок. Я считаю эту историю для всех нас очень поучительной.
Если вы отдадите человеку то, что вам очень дорого, как вы думаете, что почувствует этот человек? Мы дарим из своих вещей то, что у нас лишнее, а Отец хотел сделать подарок, когда у него вообще ничего не было. В Библии есть притча о том, что две лепты бедной вдовы ценнее миллиона, пожертвованного богачом.
Внизу в приемной стоит коробка для пожертвований. Иногда я заглядываю в нее и нахожу пару мелких монет. Вы думаете, Бог счастлив? Он не может благословить церковь с таким мелким сердечным основанием. В некоторых центрах нет коробки для пожертвований. В этом случае люди не смогут сделать пожертвования, даже если захотят. Мы должны иметь коробку для пожертвований у себя в сердце. Вы понимаете, какой ценный подарок принес своим ученикам Отец? Не надо дарить подарки, которые случайно оказались под рукой. Подарок нужно хорошо приготовить и очистить. Вручая его, добавьте про себя: "Извини, что подарок такой маленький". Я надеюсь, что когда-нибудь вы придете к пониманию того, что все, что делает Отец, соответствует Принципу.
Среди последователей Отца в тюрьме был христианский священник, президент Христианского Союза Северной Кореи. Рядом с тюрьмой Хыннам располагался ее филиал. Работа в нем была легче, чем в основной тюрьме. Этот священник, которому было больше 60 лет, как-то он спросил у Отца, стоит ли ему перейти в филиал. Отец не разрешил, а тот человек не мог понять почему и все равно ушел. После него о том же попросил г-н Ким, о котором я вам говорил раньше. Отец ему разрешил, но посоветовал бежать оттуда, если там будет происходить что-то опасное.
В Корее высадились армия ООН, и было принято решение казнить всех заключенных, начиная с тех, кто был в филиале. В числе погибших оказался и тот христианский священник. Заключенных по одному выводили к подножию горы и расстреливали. Г-н Ким тоже оказался в грузовике, но по дороге он выпрыгнул и сумел добраться до Южной Кореи. На содержавшихся в главной тюрьме, где был Отец, не хватило времени, потому что самолеты армии ООН уже начали бомбить тюрьму и северокорейские войска были вынуждены отступить. Оставшимся заключенным удалось освободиться. Христианский священник тоже бы не погиб, если бы послушался Отца.
Расскажу вам еще одну историю из собственного опыта. Когда мы бежали из Пхеньяна в Пусан, мы были вынуждены проходить по 30 км каждый день. Однажды, на десятый или четырнадцатый день пути, мы поднялись раньше обычного и шли до поздней ночи. Мы так устали и были так голодны, что еще немного, и мы бы не выдержали. И вдруг мы набрели на дом. Это был маленький дом, где уже собралось много беженцев. Все спали. Ни о каких кроватях не могло идти и речи, люди спали в одежде, используя свои вещи вместо подстилки.
Мы очень проголодались. Я приготовил пищу, и мы поели. После ужина, почувствовав еще большую усталость, мы с г-ном Паком предложили Отцу остаться на ночь в этом доме. Обычно Отец нам не отказывал, если мы его о чем-то просили, но в этот раз он не согласился, хотя мы повторили просьбу во второй и в третий раз. Был конец декабря, погода стояла очень холодная, но самое главное — мы очень устали. Тем не менее нам пришлось идти дальше, потому что Отец не позволил остаться. Пройдя еще два или три часа, мы нашли другой дом, где и переночевали.
Наутро мы должны были выйти очень рано. И вот мы подошли к реке. Мостов не было: все они были сожжены. И нам предстояло перейти ее вброд. Утро было морозным, и вода в реке в некоторых местах покрылась льдом. Над головой с рокотом летали самолеты армии ООН. На другой стороне реки войска ООН сооружали баррикады.
Мы слышали звук канонады со стороны, где находилась китайская армия, и нам казалось, будто стреляют прямо за нашей спиной. Атмосфера была очень напряженной. Перейдя реку, мы услышали, как какой-то молодой генерал отдает приказ больше не пропускать через нее беженцев. Войска ООН должны были помешать противнику занять их берег, поэтому и вышло такое распоряжение. Баррикады строились для защиты передовой. Поскольку мы к тому времени уже высадились на берегу, занятом войсками ООН, нам разрешили пройти и приказали помогать в сооружении баррикад. Мы усердно трудились, а потом продолжили свой путь. Тогда я понял, почему Отец не разрешил нам остаться на ночь. Если бы он мне объяснил, я бы покорно последовал за ним, но он лишь сказал, что надо идти вперед, и это меня очень смутило. Но в словах Отца есть такая особенность. Если вы будете руководствоваться привычными представлениями и мнением, вам будет очень сложно следовать за Отцом. Хорошим примером тому являлась судьба христианского священника. Имея такой огромный опыт, Отец может заботиться о братьях и сестрах всего мира, оставаясь при этом в Америке.
Пока Отца не было в Корее, назрели некоторые проблемы, заставившие его изменить свои первоначальные планы. Однажды в церковь пришла домохозяйка. Она не выделялась ни духовной открытостью, ни ученостью, но дух Отца вселился в нее, и она стала одержимой. Вы когда-нибудь видели лицо одержимого? Оно меняется до неузнаваемости. Женщина вела себя как Отец, называя лидеров по именам. Когда это случилось, все независимо от возраста и положения боялись шелохнуться в ее присутствии. Мы и помыслить не могли в тот момент, что она новичок, ничего не знающий о Принципе. Женщина стала выговаривать нам, что и это неправильно, и то. Вы сталкивались с подобным? Мы сталкивались и неоднократно. Когда дух Отца ее оставил, ей стало очень неудобно перед людьми. Вначале некоторые ей не верили, но, когда подобное стало часто повторяться, они были вынуждены поверить.
Во время митинга у памятника Вашингтону духовный мир обращался к нам напрямую. Мы следовали советам получивших откровения и выполняли различные молитвенные условия. В письме Отцу мы рассказывали обо всем, что мы делали в Корее. Если бы не помощь духовного мира, нам было бы трудно сохранять единство. Если лидер выбирает неправильный путь, братья и сестры его центра не могут указать ему на ошибки, потому что Каин должен идти за Авелем. Небесный Отец не хочет, чтобы Каин обвинял Авеля, поэтому он указывает Авелю на его ошибки с помощью духовно открытых людей либо посредством сновидений или слов других членов Церкви. Иногда члены Церкви Объединения не прислушиваются к людям, получившим откровения, и тогда Бог посылает откровения представителям другой конфессии. Точно как в процессе воспитания: если ребенок непослушен, родитель обращается за помощью к другому человеку. Предположим ребенок не слушал своих родителей, когда те учили его, как следует себя вести. В результате он станет проблемой для общества и будет наказан уже не родителями, а полицией. Пока мы слушаемся Отца, с нами не произойдет ничего плохого.
Вы поняли, о чем я сегодня говорил вам? Сожалею, что приходится касаться таких тем, о которых Отец не будет говорить сам. Я думаю, в Отце есть много такого, что вам трудно понять, если вы смотрите со своей точки зрения. Я вам рассказываю об Отце, чтобы избавить вас от лишних проблем.
Отец открывает нам Божественный Принцип и Сердце Бога, но не оценивает наши поступки и не подсказывает, что вообще надо делать. Он учит, какими мы должны быть, а какими — нет, своим образом жизни, своим поведением, а не словами. Отцу сложнее: он учит не словами. Конечно, если вы его спросите, он ответит, но ему приятнее, если вы сами начинаете все понимать и воплощать свое понимание в жизнь. Бога не радует, если мы живем по указке. Но если мы делаем что-то из желания Его порадовать, Он счастлив. Бог рад слышать ваше "Спасибо", чувствуя вашу искреннюю благодарность. Ему неприятны заученные слова благодарности.
Люди, которые лишь формально выполняют указания, не развиваются, хотя, возможно, они лучше тех, кто вообще ничего не делает. Тот, кто совсем не исполняет указаний, никогда не поднимется в обществе. В юности мы миримся с необходимостью выполнять указания и делать то, что нам велят. Но, повзрослев, мы должны уже иметь свое мнение и уметь делать то, чего хотят от нас Бог и наши Родители. Именно такие люди приносят самую большую радость Богу. Понимаете? Большое спасибо.